Словарь цифровой осознанности: производство согласия (“manufacture of consent” )
«Пиар, реклама и маркетинг — крупнейшие индустрии, составляющие львиную долю американского ВВП. А заняты они тем, что выдающийся политический экономист Торстейн Веблен назвал «производством желаний». По словам самих лидеров бизнеса, их задача состоит в том, чтобы направить людей к «поверхностным вещам», таким как «модное потребление». Так людей можно рассредоточить, отделить друг от друга, заставить искать личной выгоды и отвлечь их от опасных занятий – думать самостоятельно и бросать вызов власти.
Один из основателей современной пиар индустрии Эдвард Бернейс назвал процесс формирования мнения, отношения и восприятия людей «проектированием согласия» (“engineering of consent”). Его современник, журналист и самый значительный интеллектуал Америки ХХ века, Уолтер Липпман считал «производство согласия» (“manufacture of consent” ) «новой формой искусства» в условиях демократии.
Оба думали, что общественность нужно «поставить на место», маргинализировать и контролировать – ради ее же собственного блага. Люди «слишком глупы и невежественны», чтобы разрешить им управлять собственными делами. Управлением должно заниматься «разумное меньшинство», огражденное от «шума и рева разъярянной толпы», этих «невежественных и назойливых аутсайдеров». В хорошо функционирующей демократии роль большинства населения – быть «наблюдателями», а не «участниками действа».
Я очень часто мысленно возвращаюсь к этой цитате Ноама Хомского, когда пишу или читаю о надзорных капиталистах. А Хомский во всем своем творчестве часто возвращается к Бернейсу и Липпману, которые сформулировали теорию “производства” или “инженерии согласия” почти сто лет назад.
Бернейс и Липпман предлагали управлять мнением масс через газеты, книги, радио, потом телевидение. Современным инженерам согласия – надзорным капиталистам – доступны куда более совершенные методы воздействия на умы «невежественных и назойливых аутсайдеров». Но цели инженеров согласия остались теми же: направлять людей к поверхностным вещам и модному потреблению.
Сейчас, как никогда, люди способны обьединить усилия и добиться чего-то реально полезного, но вместо этого мы стали еще жестче сраться друг с другом, еще меньше склонны к сотрудничеству и совсем сошли с ума по собственной выгоде. Впрочем, это логично, если учесть, что “инженерии согласия” уже сто лет, а технические средства таки стали лучше.
Но ведь и у людей, этих “назойливых аутсайдеров” тоже появились средства, недоступные нашим предкам. Интернет и даже соцсети — это реально супер мощный инструмент. Просто подавляющее большинство пользователей этим инструментом пользоваться не умеют.
Но начать образовываться можно в любой момент. Поэтому я считаю крайне важной тему цифровой осознанности и буду как можно больше сил и времени вкладывать в ее развитие.
Мы должны из наблюдателей превратиться в участников действия. Эта трансформация начинается не на площадях, как нам настойчиво втюхивают инженеры согласия, а в наших головах — в пространстве нашего внимания.
#чнс_словарь
«Пиар, реклама и маркетинг — крупнейшие индустрии, составляющие львиную долю американского ВВП. А заняты они тем, что выдающийся политический экономист Торстейн Веблен назвал «производством желаний». По словам самих лидеров бизнеса, их задача состоит в том, чтобы направить людей к «поверхностным вещам», таким как «модное потребление». Так людей можно рассредоточить, отделить друг от друга, заставить искать личной выгоды и отвлечь их от опасных занятий – думать самостоятельно и бросать вызов власти.
Один из основателей современной пиар индустрии Эдвард Бернейс назвал процесс формирования мнения, отношения и восприятия людей «проектированием согласия» (“engineering of consent”). Его современник, журналист и самый значительный интеллектуал Америки ХХ века, Уолтер Липпман считал «производство согласия» (“manufacture of consent” ) «новой формой искусства» в условиях демократии.
Оба думали, что общественность нужно «поставить на место», маргинализировать и контролировать – ради ее же собственного блага. Люди «слишком глупы и невежественны», чтобы разрешить им управлять собственными делами. Управлением должно заниматься «разумное меньшинство», огражденное от «шума и рева разъярянной толпы», этих «невежественных и назойливых аутсайдеров». В хорошо функционирующей демократии роль большинства населения – быть «наблюдателями», а не «участниками действа».
Я очень часто мысленно возвращаюсь к этой цитате Ноама Хомского, когда пишу или читаю о надзорных капиталистах. А Хомский во всем своем творчестве часто возвращается к Бернейсу и Липпману, которые сформулировали теорию “производства” или “инженерии согласия” почти сто лет назад.
Бернейс и Липпман предлагали управлять мнением масс через газеты, книги, радио, потом телевидение. Современным инженерам согласия – надзорным капиталистам – доступны куда более совершенные методы воздействия на умы «невежественных и назойливых аутсайдеров». Но цели инженеров согласия остались теми же: направлять людей к поверхностным вещам и модному потреблению.
Сейчас, как никогда, люди способны обьединить усилия и добиться чего-то реально полезного, но вместо этого мы стали еще жестче сраться друг с другом, еще меньше склонны к сотрудничеству и совсем сошли с ума по собственной выгоде. Впрочем, это логично, если учесть, что “инженерии согласия” уже сто лет, а технические средства таки стали лучше.
Но ведь и у людей, этих “назойливых аутсайдеров” тоже появились средства, недоступные нашим предкам. Интернет и даже соцсети — это реально супер мощный инструмент. Просто подавляющее большинство пользователей этим инструментом пользоваться не умеют.
Но начать образовываться можно в любой момент. Поэтому я считаю крайне важной тему цифровой осознанности и буду как можно больше сил и времени вкладывать в ее развитие.
Мы должны из наблюдателей превратиться в участников действия. Эта трансформация начинается не на площадях, как нам настойчиво втюхивают инженеры согласия, а в наших головах — в пространстве нашего внимания.
#чнс_словарь