В мире высоких технологий есть два главных игрока: Америка и Китай.
Я много писал о том, как складываются отношения американских техноолигархов с их правительством: влияние олигархов растет, и грань между технологическими и политическими элитами постепенно стирается.
Об отношениях между китайскими техноэлитами и их правительством известно гораздо меньше: например, недавно публично осадили самого известного на Западе китайского технопредпринимателя Джека Ма.
Чтобы понять, за счет чего Китаю удалось буквально за пару десятилетий стать цифровой сверхдержавой, надо разобраться в том, как устроена китайская политическая система. Поэтому я перевел для вас статью европейского аналитического центра Merics, который специализируется на изучении Китая. Тут много интересного про главный орган власти Поднебесной – Коммунистическую партию Китая.
«Мощный столетник: Коммунистической партии Китая исполняется сто лет» часть 1
Приближаясь к столетнему юбилею, Коммунистическая партия Китая (КПК) кажется сильной как никогда. Партийное государство под руководством Си Цзиньпина сравнительно хорошо справилось со сдерживанием пандемии коронавируса, что усилило доверие китайских граждан к их правительству. Десятилетиями китайская верхушка справлялась с проблемами и вызовами благодаря необычной комбинации политического контроля и планирования с одной стороны, и экономической гибкости и экспериментов – с другой.
Коммунистическая партия Китая (КПК) была основана в Шанхае 23 июля 1921 года. Но у нее найдется мало чего общего с сегодняшней КПК. Мао Цзэдун принимал активное участие в первом Съезде Партии, на котором объявили о борьбе против классовых различий, свержении буржуазии через революцию пролетариата и коллективизации производства. За этим последовали годы гражданской войны против правящей партии Гоминьдан, кампаний жестокой пропаганды и внутренних партийных чисток.
С тех пор как в 1978 году КПК начала вводить элементы рыночной экономики в Китае, коммунистические идеалы перестали играть ведущую роль, по крайней мере, в экономической политике КНР. Маркетизация стала фундаментом для превращения Китая в глобальную экономическую силу, которая сегодня стала играть ведущую роль в формировании будущего мирового порядка, политического и экономического.
Во время расцвета экономики в начале 1990-х и в первое десятилетие нового тысячелетия казалось, что КПК и ее социалистические идеалы отошли на задний план. Политика фокусировалась на расширении производительности «фабрики мира» и увеличении процветания и потребления. Но правление технократично-прагматичных лидеров вроде Ху Цзиньтао и Вэнь Цзябао закончилась, когда к власти в 2012 году пришел Си Цзиньпин.
Сегодня Си правит Партией и страной с помощью жесткого контроля. А КПК не только контролирует все государственные институты, но и постепенно превратилась в громадную и влиятельную корпорацию с интересами во всех сферах китайской экономики. Некоторые эксперты называют эту мощную экосистему «Корпорацией КПК» («CCP Inc.»)
Судьбу государственных предприятий – нефтяных и энергетических гигантов вроде Sinopec, Электросетевой корпорации или Банка Китая – определяют верхние эшелоны КПК. Под руководством Си партия все сильнее контролирует частный сектор. Случай Джэка Ма подчеркивает, что КПК Си Цзиньпина приемлет рыночный успех корпораций, только если они соблюдают линию партии: а основатель интернет-гиганта Alibaba впал в немилость потому, что его предприятия стали too big to fail.
Стремясь контролировать рыночные силы частного сектора, КПК устанавливает партийные ячейки в частных компаниях: в одном только 2018 году партийные ячейки появились в 73% из более чем 15 миллионов частных предприятий. Никто не мешает предпринимателям принимать независимые бизнес-решения, но только если они в целом соответствуют экономическим стратегиям партии.
#чнс_перевод
Продолжение в следующем посте ⬇️
Я много писал о том, как складываются отношения американских техноолигархов с их правительством: влияние олигархов растет, и грань между технологическими и политическими элитами постепенно стирается.
Об отношениях между китайскими техноэлитами и их правительством известно гораздо меньше: например, недавно публично осадили самого известного на Западе китайского технопредпринимателя Джека Ма.
Чтобы понять, за счет чего Китаю удалось буквально за пару десятилетий стать цифровой сверхдержавой, надо разобраться в том, как устроена китайская политическая система. Поэтому я перевел для вас статью европейского аналитического центра Merics, который специализируется на изучении Китая. Тут много интересного про главный орган власти Поднебесной – Коммунистическую партию Китая.
«Мощный столетник: Коммунистической партии Китая исполняется сто лет» часть 1
Приближаясь к столетнему юбилею, Коммунистическая партия Китая (КПК) кажется сильной как никогда. Партийное государство под руководством Си Цзиньпина сравнительно хорошо справилось со сдерживанием пандемии коронавируса, что усилило доверие китайских граждан к их правительству. Десятилетиями китайская верхушка справлялась с проблемами и вызовами благодаря необычной комбинации политического контроля и планирования с одной стороны, и экономической гибкости и экспериментов – с другой.
Коммунистическая партия Китая (КПК) была основана в Шанхае 23 июля 1921 года. Но у нее найдется мало чего общего с сегодняшней КПК. Мао Цзэдун принимал активное участие в первом Съезде Партии, на котором объявили о борьбе против классовых различий, свержении буржуазии через революцию пролетариата и коллективизации производства. За этим последовали годы гражданской войны против правящей партии Гоминьдан, кампаний жестокой пропаганды и внутренних партийных чисток.
С тех пор как в 1978 году КПК начала вводить элементы рыночной экономики в Китае, коммунистические идеалы перестали играть ведущую роль, по крайней мере, в экономической политике КНР. Маркетизация стала фундаментом для превращения Китая в глобальную экономическую силу, которая сегодня стала играть ведущую роль в формировании будущего мирового порядка, политического и экономического.
Во время расцвета экономики в начале 1990-х и в первое десятилетие нового тысячелетия казалось, что КПК и ее социалистические идеалы отошли на задний план. Политика фокусировалась на расширении производительности «фабрики мира» и увеличении процветания и потребления. Но правление технократично-прагматичных лидеров вроде Ху Цзиньтао и Вэнь Цзябао закончилась, когда к власти в 2012 году пришел Си Цзиньпин.
Сегодня Си правит Партией и страной с помощью жесткого контроля. А КПК не только контролирует все государственные институты, но и постепенно превратилась в громадную и влиятельную корпорацию с интересами во всех сферах китайской экономики. Некоторые эксперты называют эту мощную экосистему «Корпорацией КПК» («CCP Inc.»)
Судьбу государственных предприятий – нефтяных и энергетических гигантов вроде Sinopec, Электросетевой корпорации или Банка Китая – определяют верхние эшелоны КПК. Под руководством Си партия все сильнее контролирует частный сектор. Случай Джэка Ма подчеркивает, что КПК Си Цзиньпина приемлет рыночный успех корпораций, только если они соблюдают линию партии: а основатель интернет-гиганта Alibaba впал в немилость потому, что его предприятия стали too big to fail.
Стремясь контролировать рыночные силы частного сектора, КПК устанавливает партийные ячейки в частных компаниях: в одном только 2018 году партийные ячейки появились в 73% из более чем 15 миллионов частных предприятий. Никто не мешает предпринимателям принимать независимые бизнес-решения, но только если они в целом соответствуют экономическим стратегиям партии.
#чнс_перевод
Продолжение в следующем посте ⬇️