«NFT – коллективная галлюцинация. Ну и что?» часть 2
Начало в предыдущем посте ⬆️
Чаумовские концепции криптовалют были просто обречены стать мейнстримом, особенно после их слияния с другой криптографической инновацией – блокчейном. И раз уж можно приписывать ценность уникальным цепочкам битов и использовать их, как деньги, то почему бы тогда не сделать ценными другие цепочки битов – например, произведения искусства, мелодии или баскетбольные финты? Коллекционирование блокчейн-ценностей открывает много возможностей. NFT-собственность будет давать особые привелегии. Например, покупка авторизованной лимитированной версии альбома даст вам возможность первому купить лучшие места на концерте.
Артистам, создающим NFT-искусство, откроются новые возможности для монетизации, которых не было раньше, когда они работали с холстами и перформансами. Они смогут продавать свои работы с условием, что будут получать процент от всех будущих перепродаж – и блокчейн автоматически заплатит им каждый раз, когда их работа перейдет к новому владельцу.
Сначала кажется, что это безумие – приписывать такую ценность цепочкам битов. Но вспомните, что деньги – тоже абстрактная концепция. Люди просто соглашаются делать вид, что у вещей под названием “доллар” или “евро” есть ценность. Даже бриллианты ценны, только если все согласны, что они ценные. А стоимость произведения искусства давно основывается на его провенансе и уникальности. Потрепанная копия “Великого Гэтсби” несет в себе то же содержание, что и первое издание, подписанное автором. Но оригинальная копия с подписью Фитцджеральда стоит целое состояние. На заметку авторам: NFT станут новыми автографами на книгах. А за отдельную плату покупатель, например, сможет получить уникальное посвящение.
По сути, NFT – это очередной виток эволюции наших креативных махинаций по превращению обыденных вещей в нечто очень ценное. Настоящей ценностью обладают только те предметы, которые помогут выжить если, к примеру, надолго пропадет электричество. То есть такие штуки, как батарейки для фонарика, молотки и носки.
Но подождите, скажете вы, разве это все не выдумки? Цифровой клип спортивного финта нельзя хранить, как бейсбольную карточку. А анимацию нельзя повесить в гостиной. Хотя бриллианты и ценны, только если мы все согласны, но, по крайней мере, они осязаемы. В бриллиант можно вцепиться потными ручонками, пока везущую вас в безопасность лодку несет по волнам. Многие люди станут спорить, что флэшка с правом собственности на видео Grimes и пару мемов с котами может принести такой же комфорт. Но эти же люди когда-то платили тысячи долларов за подписанную Анселем Адамсом фотографию, которая без подписи стоила бы в разы меньше. Все держится на спросе, и сейчас – бум спроса на NFT.
Не случайно дикая популярность NFT приходится на локдаун, когда значительная часть нашей жизни разворачивается в Zoom, Twitch, Clubhouse и Amazon Prime. Писатель Уильям Гибсон называл киберпространство – впоследствии ставшее интернетом – “согласованной галлюцинацией”. На практическом уровне цифровая реальность настолько же реальна, как и предмет, о который мы ушибли колено. NFT просто сливают эту иллюзию с нашей давнишней согласованной галлюцинацией о том, что нечто, лишенное внутренней стоимости, на самом деле ценно и подлежит обмену.
Наше принятие этих согласованных галлюцинаций давно вышло за все рамки. Даже когда мы где-то находимся, мы находимся где-то еще. Если не верите, попробуйте один день не прикасаться к телефону. Так почему не могут измениться наши понятия о том, что такое ценность? NFT, хоть и новое явление, просто еще раз доказывает, насколько глубоко мы уже погрузились в Матрицу.
#чнс_перевод
Начало в предыдущем посте ⬆️
Чаумовские концепции криптовалют были просто обречены стать мейнстримом, особенно после их слияния с другой криптографической инновацией – блокчейном. И раз уж можно приписывать ценность уникальным цепочкам битов и использовать их, как деньги, то почему бы тогда не сделать ценными другие цепочки битов – например, произведения искусства, мелодии или баскетбольные финты? Коллекционирование блокчейн-ценностей открывает много возможностей. NFT-собственность будет давать особые привелегии. Например, покупка авторизованной лимитированной версии альбома даст вам возможность первому купить лучшие места на концерте.
Артистам, создающим NFT-искусство, откроются новые возможности для монетизации, которых не было раньше, когда они работали с холстами и перформансами. Они смогут продавать свои работы с условием, что будут получать процент от всех будущих перепродаж – и блокчейн автоматически заплатит им каждый раз, когда их работа перейдет к новому владельцу.
Сначала кажется, что это безумие – приписывать такую ценность цепочкам битов. Но вспомните, что деньги – тоже абстрактная концепция. Люди просто соглашаются делать вид, что у вещей под названием “доллар” или “евро” есть ценность. Даже бриллианты ценны, только если все согласны, что они ценные. А стоимость произведения искусства давно основывается на его провенансе и уникальности. Потрепанная копия “Великого Гэтсби” несет в себе то же содержание, что и первое издание, подписанное автором. Но оригинальная копия с подписью Фитцджеральда стоит целое состояние. На заметку авторам: NFT станут новыми автографами на книгах. А за отдельную плату покупатель, например, сможет получить уникальное посвящение.
По сути, NFT – это очередной виток эволюции наших креативных махинаций по превращению обыденных вещей в нечто очень ценное. Настоящей ценностью обладают только те предметы, которые помогут выжить если, к примеру, надолго пропадет электричество. То есть такие штуки, как батарейки для фонарика, молотки и носки.
Но подождите, скажете вы, разве это все не выдумки? Цифровой клип спортивного финта нельзя хранить, как бейсбольную карточку. А анимацию нельзя повесить в гостиной. Хотя бриллианты и ценны, только если мы все согласны, но, по крайней мере, они осязаемы. В бриллиант можно вцепиться потными ручонками, пока везущую вас в безопасность лодку несет по волнам. Многие люди станут спорить, что флэшка с правом собственности на видео Grimes и пару мемов с котами может принести такой же комфорт. Но эти же люди когда-то платили тысячи долларов за подписанную Анселем Адамсом фотографию, которая без подписи стоила бы в разы меньше. Все держится на спросе, и сейчас – бум спроса на NFT.
Не случайно дикая популярность NFT приходится на локдаун, когда значительная часть нашей жизни разворачивается в Zoom, Twitch, Clubhouse и Amazon Prime. Писатель Уильям Гибсон называл киберпространство – впоследствии ставшее интернетом – “согласованной галлюцинацией”. На практическом уровне цифровая реальность настолько же реальна, как и предмет, о который мы ушибли колено. NFT просто сливают эту иллюзию с нашей давнишней согласованной галлюцинацией о том, что нечто, лишенное внутренней стоимости, на самом деле ценно и подлежит обмену.
Наше принятие этих согласованных галлюцинаций давно вышло за все рамки. Даже когда мы где-то находимся, мы находимся где-то еще. Если не верите, попробуйте один день не прикасаться к телефону. Так почему не могут измениться наши понятия о том, что такое ценность? NFT, хоть и новое явление, просто еще раз доказывает, насколько глубоко мы уже погрузились в Матрицу.
#чнс_перевод