Как понять, почему приватность – это важно
Многим кажется, что нет ничего страшного в том, что «кто-то там» о нас что-то знает. Но этим же людям уже не так комфортно, когда нечто интимное о них узнает их бывший партнер, вредный сосед, или злой начальник.
Ценность приватности понимаешь, когда информация о тебе и твоей жизни попадает в руки людей, облеченных властью над тобой.
Настоящие проблемы начинаются, когда другая сторона не только знает о нас многое и имеет рычаги влияния, но и хочет ими пользоваться – ради личной выгоды или из идеологических соображений.
Чем больше информации о нас доступно потенциальному манипулятору, тем больше у него власти над нашей судьбой. Поэтому проблема приватности сегодня связана не с вопросом «собирать или не собирать данные?» — на него мы уже ответили. Она упирается в тот объем данных, который доступен заинтересованным лицами.
В демократических режимах из-за рыночной конкуренции и необходимости соблюдать право на частную жизнь возникает проблема раздробленности баз данных о гражданах. То есть все данные о гражданах распределены между отдельными компаниями, госучреждениями и частными лицами — и они не делятся этой информацией между собой. У кого-то есть данные о вашем передвижении, у кого-то – о ваших контактах, а у кого-то – о вашем здоровье. Закон не заставляет делиться этими данными, потому что уникальность собранных данных составляет конкурентное преимущество их владельцев.
В более авторитарных странах, таких как Китай или Бразилия, эта проблема решается просто: государство обязывает компании делиться с ним всей собранной информацией. У авторитарного правительства есть монополия – пока частные компании собирают информацию по кусочкам, чиновники знают всё.
Но и для демократов, и для автократов, граждане – это объекты, их приватность – чушь.
С точки зрения чиновников и надзорных капиталистов, раздробленность данных – проблема, так как чем полнее базы данных, тем лучше будет работать ИИ, ключевая для нашего времени технология. Поэтому чиновники и надзорные капиталисты из США публично возмущаются необходимости соблюдать приватность, потому что из-за этого они могут проиграть ИИ-гонку Китаю. Поднебесная не сюсюкает со своими гражданами, а присваивает все их данные и пользуется ими.
Китай показывает, что когда вы знаете о человеке все, имеете над ним власть и заинтересованны в том, чтобы влиять на него – вы его контролируете. Чего больше в китайском контроле, идеологии или корысти, – открытый вопрос. Но социальный рейтинг и цензура – самые очевидные следствия такого расклада. Такая система не отрицает свободы, но это уже принципиально другая свобода.
Человечество сейчас вырабатывает новую норму. И приватность – один из ключевых вопросов в этом процессе.
Вы можете считать, что приватностью нужно поступиться, или наоборот – что ее нужно отстаивать до последнего.
Но глупо думать, что приватность – это неважно.
Многим кажется, что нет ничего страшного в том, что «кто-то там» о нас что-то знает. Но этим же людям уже не так комфортно, когда нечто интимное о них узнает их бывший партнер, вредный сосед, или злой начальник.
Ценность приватности понимаешь, когда информация о тебе и твоей жизни попадает в руки людей, облеченных властью над тобой.
Настоящие проблемы начинаются, когда другая сторона не только знает о нас многое и имеет рычаги влияния, но и хочет ими пользоваться – ради личной выгоды или из идеологических соображений.
Чем больше информации о нас доступно потенциальному манипулятору, тем больше у него власти над нашей судьбой. Поэтому проблема приватности сегодня связана не с вопросом «собирать или не собирать данные?» — на него мы уже ответили. Она упирается в тот объем данных, который доступен заинтересованным лицами.
В демократических режимах из-за рыночной конкуренции и необходимости соблюдать право на частную жизнь возникает проблема раздробленности баз данных о гражданах. То есть все данные о гражданах распределены между отдельными компаниями, госучреждениями и частными лицами — и они не делятся этой информацией между собой. У кого-то есть данные о вашем передвижении, у кого-то – о ваших контактах, а у кого-то – о вашем здоровье. Закон не заставляет делиться этими данными, потому что уникальность собранных данных составляет конкурентное преимущество их владельцев.
В более авторитарных странах, таких как Китай или Бразилия, эта проблема решается просто: государство обязывает компании делиться с ним всей собранной информацией. У авторитарного правительства есть монополия – пока частные компании собирают информацию по кусочкам, чиновники знают всё.
Но и для демократов, и для автократов, граждане – это объекты, их приватность – чушь.
С точки зрения чиновников и надзорных капиталистов, раздробленность данных – проблема, так как чем полнее базы данных, тем лучше будет работать ИИ, ключевая для нашего времени технология. Поэтому чиновники и надзорные капиталисты из США публично возмущаются необходимости соблюдать приватность, потому что из-за этого они могут проиграть ИИ-гонку Китаю. Поднебесная не сюсюкает со своими гражданами, а присваивает все их данные и пользуется ими.
Китай показывает, что когда вы знаете о человеке все, имеете над ним власть и заинтересованны в том, чтобы влиять на него – вы его контролируете. Чего больше в китайском контроле, идеологии или корысти, – открытый вопрос. Но социальный рейтинг и цензура – самые очевидные следствия такого расклада. Такая система не отрицает свободы, но это уже принципиально другая свобода.
Человечество сейчас вырабатывает новую норму. И приватность – один из ключевых вопросов в этом процессе.
Вы можете считать, что приватностью нужно поступиться, или наоборот – что ее нужно отстаивать до последнего.
Но глупо думать, что приватность – это неважно.