Сейчас мало и нерегулярно пишу, всё время и фокус внимания — на подготовке слёта боевых дроноводов. Доехал до Питера, сегодня на полигон. Перемацал за эти дни руками хренову тучу разных устройств — от совсем игрушечных fpv-леталок с гогглами до здоровенных самолётов, запускаемых с катапульты. В том числе — несколько штуковин формата «много изоленты, проводов и термоклея» от отечественного кустарного и полупромышленного дронопрома.
Закупленные по сбору подписчиков канала и переданные из личного пользования девайсы тем временем один за одним отправляются на фронт, слежу потихоньку за их тамошней судьбой. Сам сбор также продолжается, см.по-прежнему в закрепе. Ну и несколько мыслей в сторону по вопросу.
Ключевым изъяном отечественной военной мысли последних десятилетий стала ставка на вундервафлю — чудо-оружие, которое одно может дать решающее преимущество, и игнорирование осмысления войны как сложного вида коллективной деятельности, требующего качественного управления и координации. То же мы видим сейчас и в разнонаправленных потугах в сфере беспилотников — все думают о самой технике, а вопрос в общем-то в другом. Разведывательный дрон (об ударных пока не говорю) — это, в конечном счёте, просто способ доставить «смотрящий глаз» в ту точку, откуда видно цель, с минимумом риска гибели того, кто смотрит; причём способ не единственный. Но всё это не имеет никакого смысла, если нет алгоритма идентификации цели, быстрого определения её координат во всех используемых координатных системах, отдачи боевого приказа на её поражение и исполнения этого приказа. Ключевое тут — система управления боем, понимаемая как целое: связь, координация, управление, взаимодействие, уровни ответственности.
И второе, к вопросу о вундервафлях — чем более разномастным является парк используемой техники, тем хуже для армии. Одна из важных причин поражения в Крымской войне — это наличие на вооружении множества разных систем (в тогдашнем случае — стрелковых и артиллерийских), несовместимых друг с другом на разных уровнях — от калибров до комплектующих и расходников. И наоборот — чем их меньше и чем они универсальнее, тем лучше, учитывая, что война это соревнование не только в качестве, но и в количестве, в уровне насыщения средствами боя и возможности манёвра ими ради быстрой концентрации на приоритетных направлениях. И ещё здесь есть аспект военной экономики — продукт должен быть массовым, дешёвым, и принципиально избыточным с точки зрения наличия резервов и запасов. Надо ли объяснять, почему, при всех минусах, основным тактическим разведывательным беспилотником этого года у обеих сторон де-факто стал коммерческий «мавик» — придуманный как средство для съёмки хоум-видео и выкладывания его в ютуб, и продающийся в каждой второй гаджетной лавке?
Ну и третье. То, что сейчас стало основным узким местом. На поле боя действует не дрон — это просто кусок пластика и несколько микросхем. На поле боя действует оператор, а точнее расчёт, как у орудия. Кто-то должен отвечать за управление дроном, кто-то — за наблюдение картинки с камеры и определение целей, кто-то — за подготовку комплектов запасных батарей, кто-то — за физическую защиту этого самого расчёта, который вычисляется и атакуется врагом; кто-то — за противодронную борьбу с летаблами и операторами противника, кто-то — за координацию с другими родами войск, от артиллерии до танков и штурмовой авиации. И кто-то должен всей этой толпой командовать. И если всему этому учиться непосредственно в бою — это по определению гигантские потери и в технике, и в людях. Тот случай, когда необходима система подготовки, причём массовой, и в учебном классе, и в формате полевых учений. Не «спецов» — команд. Сейчас её у нас нет, а она нужна вчера.
Политическое резюме. Не надо спрашивать, «почему всего этого не было ДО». Затёртая фраза «генералы всегда готовятся к прошедшей войне» в нашем случае неверна — мы мирные люди, мы вообще не готовились ни к какой войне. Мы готовились к параду на Красной Площади, учениям «Восток», танковому биатлону, выставке «Армия» и красивому дефиле «вежливых людей» по территории без врага.
Закупленные по сбору подписчиков канала и переданные из личного пользования девайсы тем временем один за одним отправляются на фронт, слежу потихоньку за их тамошней судьбой. Сам сбор также продолжается, см.по-прежнему в закрепе. Ну и несколько мыслей в сторону по вопросу.
Ключевым изъяном отечественной военной мысли последних десятилетий стала ставка на вундервафлю — чудо-оружие, которое одно может дать решающее преимущество, и игнорирование осмысления войны как сложного вида коллективной деятельности, требующего качественного управления и координации. То же мы видим сейчас и в разнонаправленных потугах в сфере беспилотников — все думают о самой технике, а вопрос в общем-то в другом. Разведывательный дрон (об ударных пока не говорю) — это, в конечном счёте, просто способ доставить «смотрящий глаз» в ту точку, откуда видно цель, с минимумом риска гибели того, кто смотрит; причём способ не единственный. Но всё это не имеет никакого смысла, если нет алгоритма идентификации цели, быстрого определения её координат во всех используемых координатных системах, отдачи боевого приказа на её поражение и исполнения этого приказа. Ключевое тут — система управления боем, понимаемая как целое: связь, координация, управление, взаимодействие, уровни ответственности.
И второе, к вопросу о вундервафлях — чем более разномастным является парк используемой техники, тем хуже для армии. Одна из важных причин поражения в Крымской войне — это наличие на вооружении множества разных систем (в тогдашнем случае — стрелковых и артиллерийских), несовместимых друг с другом на разных уровнях — от калибров до комплектующих и расходников. И наоборот — чем их меньше и чем они универсальнее, тем лучше, учитывая, что война это соревнование не только в качестве, но и в количестве, в уровне насыщения средствами боя и возможности манёвра ими ради быстрой концентрации на приоритетных направлениях. И ещё здесь есть аспект военной экономики — продукт должен быть массовым, дешёвым, и принципиально избыточным с точки зрения наличия резервов и запасов. Надо ли объяснять, почему, при всех минусах, основным тактическим разведывательным беспилотником этого года у обеих сторон де-факто стал коммерческий «мавик» — придуманный как средство для съёмки хоум-видео и выкладывания его в ютуб, и продающийся в каждой второй гаджетной лавке?
Ну и третье. То, что сейчас стало основным узким местом. На поле боя действует не дрон — это просто кусок пластика и несколько микросхем. На поле боя действует оператор, а точнее расчёт, как у орудия. Кто-то должен отвечать за управление дроном, кто-то — за наблюдение картинки с камеры и определение целей, кто-то — за подготовку комплектов запасных батарей, кто-то — за физическую защиту этого самого расчёта, который вычисляется и атакуется врагом; кто-то — за противодронную борьбу с летаблами и операторами противника, кто-то — за координацию с другими родами войск, от артиллерии до танков и штурмовой авиации. И кто-то должен всей этой толпой командовать. И если всему этому учиться непосредственно в бою — это по определению гигантские потери и в технике, и в людях. Тот случай, когда необходима система подготовки, причём массовой, и в учебном классе, и в формате полевых учений. Не «спецов» — команд. Сейчас её у нас нет, а она нужна вчера.
Политическое резюме. Не надо спрашивать, «почему всего этого не было ДО». Затёртая фраза «генералы всегда готовятся к прошедшей войне» в нашем случае неверна — мы мирные люди, мы вообще не готовились ни к какой войне. Мы готовились к параду на Красной Площади, учениям «Восток», танковому биатлону, выставке «Армия» и красивому дефиле «вежливых людей» по территории без врага.